Одиссея Грина - Страница 91

— Ты что, смеешься? Я бы скорее выпустил на волю взбесившегося лося! Я чертовски добрый человек, крошка, но не хотел бы оказаться с тобой наедине. Нет, лучше не рисковать. Так и оставайся, вернее будет.

Отряд двинулся в путь быстрым шагом. Двое разведчиков бежали впереди, чтобы вовремя предупредить о засаде. Преодолевая Шаванганские Горы, воины очень осторожно вышли на перевал, подолгу прячась в ожидании сигналов дозорных. В полночь отряд наконец сделал привал по другую сторону высокого каменистого кряжа.

Стегг несколько раз пытался заговорить с Мэри Кэйси, успокоить ее. Девушка выглядела совсем измотанной. Всякий раз, когда она начинала отставать, ее грубо ругали и били. Особенно суров с нею был Абнер; казалось, он ненавидел ее.

Вечером третьего дня они пересекли вброд Дэлавер, заночевали на другом берегу, поднялись на заре и к восьми часам утра триумфально вступили в небольшое пограничное селение Хай-Квин.

В Хай-Квин жило человек пятьдесят. Каменные дома, уродливой прямоугольной формы, обнесенные заборами из камня и бетона, возвышались на добрых восемь метров. Окон на фасадах строений не было, войти можно было только через двери, упрятанные в глубоких нишах.

Стегг не увидел ни дворов, ни лужаек, стены шли заподлицо с улицей. Однако между домами располагались поросшие бурьяном пустыри, на которых паслись козы, копошились куры и возились грязные голые дети.

Толпа, встречавшая отряд, состояла из мужчин. Несколько случайно оказавшихся поблизости женщин быстро ушли, подчинившись грубому приказу. Их лица скрывала вуаль, длинная одежда укрывала тела с головы до пят. Очевидно, здесь женщины были существами низшего сорта, несмотря на то, что единственным в городе идолом была гранитная статуя Великой Седой Матери.

Позже Питер узнал, что пантс-эльфы тоже поклоняются Колумбии, но ди-си считали их еретиками. В религиозных канонах пантс-эльфов каждая женщина была живым воплощением Колумбии и, следовательно, священным сосудом материнства. Но мужская половина Пантс-Эльфа также понимала, что плоть слаба. Поэтому мужчины делали все, чтобы лишить женщин малейшей возможности осквернить чистоту этого сосуда.

Им полагалось быть хорошими служанками и добрыми матерями, но не более. Их внешность следовало скрывать, показываться на людях они должны были как можно реже, чтобы не вводить мужчин в искушение. Мужчины вступали в половой контакт со своими женами только ради продолжения рода. Другие контакты, как в личной, так и в общественной жизни, сводились к минимуму. Процветало многоженство, его полезность обосновывалась доводом, что полигамия — отличное средство для быстрого заселения пустующих земель.

Женщины, отгороженные от мужчин и предоставленные обществу себе подобных, зачастую становились лесбиянками. Такое поведение даже поощрялось мужчинами, но вместе с тем женщинам предписывалось ложиться в постель с мужчиной по меньшей мере три раза в неделю. Это возлагалось на мужа и жену как святая обязанность, сколь бы неприятна она ни была для обоих. Результатом были беременности, следующие одна за другой.

Это и было то самое состояние женщины, которого жаждал мужчина. Согласно их еретическому учению беременная была ритуально нечистой, прикасаться к ней могли только жрицы и прочие нечистые.

Пленников заперли в одном из самых больших каменных домов. Прислужницы принесли им пищу, но перед этим Стегга заставили одеть юбку, чтобы не смущать женщин. Участники набега и жители поселка отпраздновали возвращение грандиозной пьянкой.

Около десяти часов вечера хмельная толпа вломилась в камеру и выволокла Питера, Мэри и жриц на главную площадь поселка, к статуе Матери. Изваяние окружали большие груды дров, а в центре каждой торчал столб.

К каждому столбу привязали по жрице. Стегга и Мэри не тронули, но заставили стоять и смотреть.

— Этих ведьм необходимо очистить огнем — пояснил Раф. — Поэтому мы не поленились привести сюда этих девушек. Нам жаль тех, кто пал от меча. Их души навсегда потеряны и обречены вечно блуждать неприкаянными. Но этим повезло. Очищенные огнем, они отойдут в блаженные края. Конечно, плохо, — добавил он, — что в Хай-Квин нет священных медведей; всем известно — лучше всего скормить нечестивиц медведям. Медведи, понимаешь ли, такое же орудие, как и огонь.

За себя, Олень, и за девку пока не беспокойся. Жаль пускать тебя в расход в таком вшивом селении. Мы отведем вас в Филу, и пусть правительство решает, как с вами поступить.

— Фила? Филадельфия, город братской любви?

В последний раз за этот вечер Питер попытался поддержать себя шуткой.

Костры были подожжены, и начался ритуал очищения.

Стегг какое-то мгновение смотрел, затем закрыл глаза. На его счастье криков слышно не было — несчастным перед казнью заткнули рты, поскольку жрицы, сгорая, имели обыкновение извергать потоки проклятий на пантс-эльфов. Кляпы уберегали суеверных зрителей от этого.

Увы, запах горящей плоти заткнуть было невозможно, Стеггу и Мэри сделалось дурно. К тому же приходилось еще слушать веселый смех мучителей.

Когда костры догорели, пленников увели назад, в тюремную камеру. Несколько стражников схватили Мэри за руки, а двое других раздели ее догола, одели на бедра железный пояс целомудрия и сверху натянули юбку.

Стегг пытался воспротивиться, но на него посмотрели с удивлением.

— Что? — возмутился Раф. — Оставить ее незащищенной перед искушением? Позволить, чтобы этот чистый сосуд Колумбии был осквернен? Ты, должно быть, сошел с ума. Если оставить ее наедине с тобой, Рогатый Король, то результат предскажет и ребенок, а учитывая твою неистощимость, он для нее будет роковым. Вы должны благодарить нас за это. Ведь ты прекрасно знаешь, что сотворил бы с нею!