Одиссея Грина - Страница 100

100

— Все это очень интересно, но об этом расскажешь как-нибудь потом, — перебил его Стейнберг. — Лучше выкладывай, о чем договорился с капитаном. Поладили вы?

— Он очень хитрый парень и ужасно подозрительный. Убедить его было чертовски трудно.

— Что с тобою? — спросила Робин.

Черчилль на ди-си попросил ее не беспокоиться — скоро они все будут на свободе, затем снова переключился на родной язык.

— Вы когда-нибудь пробовали объяснить действие антигравитационных генераторов и двигателей человеку, который не ведает даже о том, что есть такие штучки, как молекулы или электроны? Между прочим, мне пришлось прочесть целую лекцию по основам атомистики и…

Его голос ослабел, голова упала на грудь. Он заснул.

Женщина трясла его, пока он не переборол дурман.

— А, это ты, Робин… — пробормотал он. — Робин, тебе ужасно не понравится моя затея. Ты возненавидишь меня…

Он снова заснул, и все попытки разбудить его на этот раз оказались тщетными.

14

— Жаль, что я не могу сама снять этот пояс, — пожаловалась Мэри Кэйси. — Он так натер мне кожу, что я едва хожу. И он очень негигиеничный. В нем есть два небольших отверстия, но мне приходится наливать туда воду, чтобы смыть грязь.

— Сочувствую, — нетерпеливо произнес Питер. — Но не это меня сейчас беспокоит.

Мэри взглянула на него.

— О нет, только не это!

Рога его стояли ровно и упруго.

— Питер, — сказала она, пытаясь сохранить спокойствие. — Ради бога, не надо. Ты не должен… Ты погубишь меня.

— Нет, не погублю, — ответил он, едва сдерживая рыдания — то ли от владевшего им желания, то ли от сознания, что он снова не хозяин сам себе. Точную причину Мэри определить не смогла. — Я буду нежен, насколько смогу. Обещаю, что для тебя это будет совсем немного.

— Даже один раз — слишком много! — возразила она. — Нас же не повенчал жрец. Это грех.

— Какой же грех, если ты сделаешь это не по своей воле, — прохрипел он. — У тебя нет выбора. Поверь мне, нет никакого выбора!

— Но я не хочу! Не хочу! Не хочу!

Она продолжала протестовать, но Стегг уже не обращал внимания, он был слишком занят, пытаясь открыть пояс. Помочь здесь мог бы только ключ или напильник, но ни того, ни другого под рукой не было, и все его старания были обречены. Но напор гормонов был столь велик, что он уже не мог рассуждать здраво.

Пояс состоял из трех частей. Две, облегавшие талию, были из листовой стали. На спине они соединялись петлями. Одеть эти створки можно было открытыми, а затем защелкнуть замок впереди. Третья часть пояса состояла из множества небольших звеньев, как у кольчуги, и пристегивалась к поясу вторым замком. Благодаря такому устройству пояс предоставлял телу определенную степень свободы. Как и бандаж вокруг талии, «кольчуга» была изнутри подбита толстой тканью, чтобы защитить кожу. Однако в целом приспособление было весьма тесным, иначе носящая его могла бы выскользнуть из него, либо стащить его силой, лишь немного ободравшись.

Пояс был очень тесен, и Мэри пожаловалась, что ей трудно дышать.

Стеггу удалось просунуть руку под переднюю часть пояса.

На ее протесты и стоны он не отвечал, и пытался, двигая туда и сюда две части пояса, перегнуть их до такой степени, чтобы замок отломился.

— О боже! — рыдала Мэри. — Не надо! Не надо! Ты раздавишь мне все кишки! Ты убьешь меня. Не надо, не надо!

Вдруг он отпустил ее, ему удалось овладеть собой.

— Мэри, прости меня… прости. — Он тяжело дышал. — Я сам не ведаю, что творю. Наверное, мне нужно бежать, куда глаза глядят, пока эта штука во мне не повернет меня и не заставит снова тебя искать.

— Но тогда мы можем уже никогда не найти друг друга. — Она старалась говорить как можно спокойнее. — Мне будет недоставать тебя, Питер. Ты мне очень нравишься, пока не действуют рога. Только не нужно кривить душой: даже если ты одолеешь себя сегодня, завтра все начнется сначала.

— Лучше я уйду сейчас, пока еще владею собой. Вот ведь положение! Оставить тебя здесь умирать в одиночестве или остаться, но тогда ты все равно погибнешь.

— У тебя нет другого выхода, — сказала Мэри.

— Ну, видишь ли, есть еще… — начал он медленно и нерешительно. — Этот пояс совершенно не мешает мне получить то, что я хочу. Существуют другие способы…

— Нет! Нет! — крикнула она, побледнев.

Он повернулся, и со всех ног побежал по тропе.

Но через некоторое время в голове его мелькнула мысль, что она может пойти этой же дорогой и тогда они снова встретятся. Питер сошел с тропинки и углубился в лес. Лес здесь был совсем редким, скорее, это была пустошь, медленно возрождающаяся после катастрофы. Почву никто не засевал и не орошал, как это делали на территории Ди-Си. Деревьев было сравнительно немного. Растительность, в основном, состояла из кустарников и сорняков, да и тех было не густо. И все же там, где влага была круглый год, лес рос погуще. Стегг убежал не очень далеко, когда дорогу ему преградил небольшой ручеек. Он лег прямо в него, надеясь, что струи холодной воды остудят огонь, пылавший в нижней части его туловища, но вода в ручье оказалась теплой.

Он поднялся, пересек ручей и снова побежал, и вдруг, обогнув одно из деревьев, Питер оказался нос к носу с медведем.

С ночи побега из Хай-Квин он все время остерегался встречи с таким зверем.

Он знал, что в этой местности медведи сравнительно многочисленны, поскольку жители Пантс-Эльфа имели обыкновение оставлять связанных пленников и взбунтовавшихся женщин на съедение священным медведям.

100